Фраза, услышанная от пионервожатой летнего лагеря Звёздочка "Сейчас бы мороженого и под мокрое одеяло!", произнесеная не без иронии, надо полагать, в сезон особо затяжных дождей и июньского холода, вдруг вспомнилась вчера, когда, кутаясь в красный флис с начесом и грея ноги электро-сапогом, я вдруг услышала на улице шарманный перезвон фургончика с мороженым. За окном уже сгустились ранние ноябрьские сумерки, сопровождаемые зауныльными завываниями ветра, бьюшим по стеклам дождём в косую линейку, и температура, приближающаяся к нулю.

Мдя, нелегкий нынче бизнес у мороженщиков с этими музыкальными фургонами - лето скромно пряталось все три месяца, и осень, видать, решила себя извинить и сразу же уступила свое место зиме еще в сентябре-месяце. И как они выживают, бедные мороженщики-фургонщики, мало им и без того экономического кризиса?

Однако вспомнилось также, что в годы моего детства, когда одно слово "мороженое" несло в себе настоящее волшебство, покупать его зимой был особый смак. Мороженщики моего детства продавали его из холодильных ящиков-кубов, обычно сидя у выхода из гастронома (или снаружи - летом). И зимние сорта мороженого в нашем городишке отличались от летних, от чего это зависело - то ли от возможностей хранения разных сортов в этих "кубах", то ли от снабжения разных видов продукции в разные времена года, то ли от других, неведомых мне экономических условий в СССР, сказать не могу. Но вот летом тетеньки* вытаскивали из этих ящиков-кубов то вафельный пломбир, то сливочное по тринадцать копеек, то шоколадное в бумажном стаканчике по девятнадцать. А зимо-ооой.... это было ЭСКИМО!.. По двадцать две копейки, на палочке! Во времена моего более раннего детства оно было в серебристой фольге, потом ее заменили на более дешевую бумажную заворотку со снеговиком на синем фоне, но вкус от этого не изменился - эскимо оставалось все тем же исключительным и самым волшебным мороженым на свете.

Есть мороженое на улице при морозе минус двадцать - надо было найти дураков. Грудастые тётеньки бойко отсчитывали протянутые им в детской ладошке двадцать две копейки, как правило, пятаками, копейками и двушками, либо, слегка более уважительно подцепляли меж холодных крупных пальцев морщинистый рубль, аккуратно его разглаживая и отсчитывая сдачу, и доставали из ящика волшебные тверденькие порции - в фольге или в синем фантике со снеговиком, и обязательно - на палочке... От магазина до дома мороженое не таяло.

Чуть позже на кухне, хорошо прогретой центральным отоплением, эскимо разворачивалось из упаковки** и - нет, не прыгало в рот, потрескивая зубную эмаль, оно укладывалось в глубокую суповую тарелку, иногда сразу две порции - вот был праздник (!) - и... ждало оттаивания.

Может, была я странным ребенком из странной семьи, но для меня самое вкусное мороженое с детства и до настоящего времени - это мороженое оттаявшее! Не такое, чтобы уж совсем превратившееся в жижицу с ошметками тоненькой шоколадной оболочки, а такое, чтобы легко подсаживалось на чайную ложку, иногда использую также для тыкания внутрь отвердевшей массы, чтобы таяло побыстрее. Шоколадная корочка похрумкивала на зубах и, с момента, когда первая ложка подтаявшего волшебства попадала на язык - в компании других едоков, включающих иногда всю семью, а чаще вдвоем нас с сестрёнкой, никто не говорил ни слова, пока не долизывалась последняя капля со дна глубокой суповой тарелки.

Подтаявшее эскимо из суповой тарелки зимой было как Новый Год с хлопушкой и бенгальским огнём в любом зимнем месяце. Но... местные мороженщики-фургонщики такого не продают. Странно звучит их незатейливая шарманка в скукоженые дождём и ветром британско-ноябрьские сумерки.
----------------------------------

* Там мороженое продавали именно эдакие грудастые тётеньки почему-то, тогда как местные фургонщики-мороженщики, как раз наоборот - мужики.

** так что в принципе и хорошо, что фольгу заменили на водонипроницаемую бумагу потом - фольга была очень тонкая, и иногда отчищать ее кусочки от шоколадной оболочки было трудно.