Несколько лет назад мы со специальным корреспондентом Би-Би-Си Ньюз Бунч-Бруевичем (ака Гейб Сидорофф) записывали на видео несколько репортажей о средиземноморской флоре и фауне. Я была за камерой, а Бунч-Бруевич, как водится, - перед ней.

В Ботаническом саду, где в апреле щебетали многоголосые попугаи и канарейки посреди пышных цитрусовых деревьев, Бунч-Бруевич провел один из самых знаменательнейших своих репортажей.

"Обратите внимание!" - демонстрировал он будущим зрителям, "что на мандариновых деревьях можно увидеть одновременно и зрелые фрукты, и незрелые, и завязи и даже цветки. То есть их тут собирают по нескольку урожаев в год. Что совершенно не типично с деревьями нашей, средне-русской, полосы! Такими как... крыжовник! Яблоня! Груша! И киви!"

Я позволила перебить его репортаж вопросом: "Откуда ж киви взялись в средне-русской полосе?"

"А что?" - искренне удивился Бунч-Бруевич. "Разве у нас в средне-русской полосе не растут киви?"

"Не-ет..." - заверила я его.

"Тьфу ты!" - с досады Бунч-Бруевич плюнул на урожайную Барселонскую почву, совершенно ошарашив какую-то канарейку.

***

А ведь он прав был про киви-то, этот Бунч. В поддержание разговора о крыжовнике сегодня, я вспомнила, что киви, как разновидность крыжовника, и в самом деле там - растут.